И вдогонку.
Я страшен, и готичен, и суров,
Валю людей я наземь силой слов.
Они рыдают, в судорогах бьются,
Встают, дрожа, чтоб снова растянуться,
Поверженные в прах этого мира
Пятою моего императива.
Я Гамлет, я Манфред, я Человек-паук,
И мировая скорбь грозит мне сонмом мук.
Та высшая печаль, которой я объят,
Которой Пушкин маялся и "Руки вверх" скорбят.
Всем вам неведома она, в толпе ведь веселее,
А я один в кромешной тьме, как Ленин в мавзолее...
