Оцепенение прервал круглый, как бочонок английского эля, мужчина, с неприятными чертами лица. Пробравшись в самое сердце толпы, он отчаянно заверещал, тыкая пальцем в сторону Тилка.
- Из дьявольских уст сочится ложь, отравляющая ядом неверия наши сердца! Разве вы не видите, что дьявол смущает нас, прикидываясь кротким ягненком! Один из демонов носит Его печать на своем челе и дьявольские доспехи на теле…
Командир ЗВ-1 обернулся и критично осмотрел одежду джаффа, который всем своим видом давал понять, что он ни в коей мере не ягненок, а о смене гардероба не могло быть и речи.
Толпа в предвкушении зашевелилась, и сотни заточенных мечей и арбалетов обратились в сторону прибывших сквозь врата чужаков. На площади стало необычайно тихо, но тишина не радовала как раньше, в предрассветный час, когда спокойствие и умиротворение буквально разливалось в воздухе. Теперь она несла с собой угрозу, готовую вот-вот воплотиться в жизнь.
Тишина становилась невыносимой.
Где-то зазвенел колокол, и деревянные ставни верхних окон радостно распахнулись, словно цветы, оживающие каждый раз, как только дыхание нового дня коснется их нежных лепестков. Обитатели спален, которым посчастливилось жить далеко от площади, с недоумением выглядывали наружу, теряясь в догадках, кто мог потревожить их блаженный сон. Они вытягивались, вставали на цыпочки, щурились и обеспокоенно перешептывались, безуспешно стараясь рассмотреть творящееся в городе действо. Увы, расстояние и большое скопление народа не позволяло им понять, что происходит. И тогда жильцы отдаленных домов расстроено хмурились, и, казалось, что вместе с ними хмурится все вокруг: большое семейство, заботливо окружившее страдальца, домашняя живность, любимая и не очень, горшки, котлы и чепраки, и даже ночные колпаки и чепчики, сморщились от глубокой досады.
В конце концов, изнывая от любопытства, горожане покидали свои теплые убежища и вливались в толпу, становясь ее частью…
Люди прибывали с каждой минутой, отвоевывая себе все больше пространства. Круг уже сжался до пугающих размеров, и теперь противников отделяла лишь пара шагов.
В голове у Даниэля, оказавшегося в опасной близости от направленного на него оружия, промелькнула мысль, что если кто-нибудь навалится сзади, передние ряды горожан не смогут сдержать напор. Сердце билось испуганной птицей, ненароком угодившей в умело расставленные силки, но доктор Джексон оставался на месте, прекрасно осознавая, что отступление послужит сигналом к атаке.
Что же им остается делать? Сдаться на милость толпы и верить в лучший исход или… Или? Открыть огонь, надеясь, добраться до Звездных врат живыми? Нет, он никогда на это не пойдет. Никто из них не пойдет.
Безвыходность ситуации удручала, но доктор Джексон предпринял еще одну попытку. Именно благодаря своему упорству мужчина когда-то вошел в состав ЗВ-1, сумев убедить генерала Хеммонда и остальных в своей значимости.
- Я могу доказать свою правоту, если вы позволите… - археолог задохнулся от резкой боли, ощутив как холодный металл погружается в глубь его тела. Даниэль непонимающе уставился на кровь, алым пятном расползавшуюся по его одежде, и попытался извлечь торчащее из его живота оружие. Багровая жидкость окрасила руки и меч, мелкими каплями стекая на мостовую.
Толпа удивленно ахнула, заворожено наблюдая, как медленно оседал чужеземец.
Злорадная гримаса искривила лицо убийцы, сделав его неприятным до омерзения. Горожанин вызывающе взглянул в лицо О’Нилла, но страх, плескавшийся в его глазах, смыл напускную храбрость. Ухмылка таяла как восковая свеча, натолкнувшись на мрачную решимость в глазах командира.
- О, боже, Даниэль, - успела прошептать Саманта, прежде чем дуло автомата подполковника уставилось в голову «бочонка». Джек был готов спустить курок, когда в центр круга ввалился человек и умоляюще зашептал:
- Пожалуйста, не нужно больше крови. Я обещаю исцелить вашего друга.
- По-моему, ваши люди уже достаточно сделали для нас, - холодно отчеканил О’Нилл, наблюдая за тем, как Саманта склонилась над раненым археологом. По нервным движениям ее рук, пытающихся закрыть кровоточащую рану, командир сделал вывод, что дела совсем плохи.
Вовремя нырнув за чужую спину, «бочонок» снова затараторил:
- Это еще не доказательство, Ярсон. Демон исцелит свои раны.
В толпе раздались одобрительные возгласы, но Ярсон только покачал головой.
- …или истечет кровью. Почему бы тебе не признать, что перед нами обычные люди?
- Вы видите, как изворотливы и опасны эти создания! Они смущают нас своими речами, обращая друг против друга. Ярсон уже поддался их дьявольским чарам, и я опасаюсь новых жертв, - не унимался «бочонок», воодушевившись поддержкой народа. Он всеми фибрами души стремился покончить с чужаками как можно скорее, пока горожане не переметнулись на другую сторону.
- Тебе нужны доказательства моей правоты, Юрдин? Так смотри. Лики демонов были обезображены злом, а лица этих людей чисты. В глазах его приспешников отражалось адское пламя, а взгляд чужеземцев ясен, как весеннее небо.
«Бочонок» раздраженно сверкнул глазами, перебирая в голове различные доводы.
- Унасы. Сокар…мог использовать… в качестве… носителелей… унасов, - выдавил Даниэль, и Саманта тревожно переглянулась с подполковником.
- Все слышали? Он говорит о демонах как будто знаком с ними…Чужеземцы - служители дьявола и должны быть сожжены!
- Лучше заткнись, - предупредил Джек, напомнив Юрдину о своем недавнем намерении. Затем он обратился к Ярсону, стараясь говорить как можно тише.
- Мне не нравитесь не вы, не ваши люди. Но, черт побери, похоже у меня нет другого выбора как довериться вам... Пожалуйста, спасите Даниэля.
Ярсон кивнул и обратился к толпе.
- Этот человек серьезно ранен и бредит. Если ему сейчас не помочь, он умрет.
- Неужели народ Алозии подчинится жалкому лекарю? – не унимался Юрдин. – Мы должны избавиться от чужаков! Немедленно!
- Тогда почему ты сам решаешь за нас? Ярсон вылечил мою мать от болотной лихорадки, и я доверяю ему…
- Ярсон помог и моему сыну, когда тот упал с дерева и сломал руку…
- Он помог и мне.
- Его настой избавил меня от бессонницы. Как я страдал, вы помните, тетушка Мара?
Толпа послушно расступалась, расчищая путь.
- Нужно поторапливаться…
- Вы уверены, что Даниэля сейчас можно трогать? - возразила Саманта, во взгляде которой сквозило отчаяние. Она истратила скудные ресурсы аптечки и теперь ощущала мучительный приступ беспомощности.
- Мы сильно рискуем, но все мои снадобья, порошки и мази находятся в доме, и чем больше он остается здесь, тем …
- Хватит этих патетичных речей. Идемте скорее, - раздраженно произнес подполковник.
Осознавая, что битва проиграна, Юрдин поспешил удалиться, оставив на прощание короткое послание:
- Мы еще поговорим, Ярсон… Время нас рассудит.
